***
Душа изведала печаль,
необычайно, в свете дня…
померкло солнце, ветр весны
поколебался и затих.
Душа как в море смотрит в даль,
ни зря ни неба, ни земли:
«Усни….»- ей шепчет сила зла,
«Восстань…»- ей сердце говорит.
Пусть поцелуй у тьмы жесток,
но тот, кто Ангелом храним
своей души не погребёт
под злом мирским.
***
***
Люди, люди….таинственность судеб,
откровенности прожитого,
от чего так хочется знать, что будет,
и убегаем от прошлого?
В чём, она, изменения судеб, суть?
Это как покорившийся город-
мало что там открыто по сути,
разве только ворота.
И я не исследую мои неизвестности,
нисколечко, нет, ни сколько,
стараюсь, честно, не потерять человечности
из сердца, а не из облика только.
А судьбы наши зависят от многого,
но всё же важно помнить главное-
что первое в жизни это ни золото,
а все-же… дыхание.
***
***
Лежат золотистые нивы
в объятиях грустных берёз,
прощаются дни торопливо
со стайками синих стрекоз;
Деревня мычит и хлопочет
с утра и до поздней ночи,
и куры гуляют и квохчут
с пушистым потомством своим.
Гогочут крылатые гуси
и злобятся добрые псы,
когда зазевавшийся путник
глазеет по ставням резным.
Колодезь скрипя от устатка,
и с гулко звенящим ведром,
прохладою выльется сладкой
и вкусной напоит водой;
И губы начнут улыбаться,
хоть долго навыкли молчать,
и сердце захочет остаться,
как прежде хотело сбежать.
***
***
Любить иных есть труд напрасный,
они, взыскуемы тобой
как валуны на море ясном,
укрыты многою водой.
Они как глухи и как слепы,
им чуждо веяние любви,
они себя, уже, внутрь склепа,
ещё, при жизни погребли.
В них нет духовного познания,
и величавы и горды
стоят как глыбы изваяния
над прахом собственной души;
И сколько б ты не тратил силы,
неодолимою стеной,
исходит только хлад могилы
из этой ямы гробовой;
Оставь, не трожь, пусть запах тления
не входит в чистые сердца,
им дух вражды и заблуждения
закрыл незрячие глаза.
Любить иных есть труд напрасный.
***
***
Мой дивный сад- неведомые птицы,
и шум ручья в тени больших дерев,
простых цветов открытые глазницы
и в переливах солнца чистый свет.
Здесь на качелях с лаской непритворной
рассвета день и сумрачная даль,
здесь нет следов, здесь всё не рукотворно,
и радость, и певучая печаль.
И я иду в раскрытые объятья,
и угасает внешний шум ветров,
и тишина как розовое платье
меня объемлет в радуге цветов.
***
***
На заре в прохладе ранней
колокольцев хор звенит,
опоясано туманом
поле сонное стоит.
Перекличка птичьих трелей
в растревоженном лесу,
аромат пахучих елей
густо держится в носу;
Распахнись душой на встречу,
как корнями от земли,
всё её родную лечит,
всё страдалицу живит.
Встанет узкой колеёю
средь хлебов далёкий путь,
небо дышится любовью,
дайте, сердцем зачерпнуть;
Ветра нет и тихо тихо…
колокольцы синевой
в полевой неразберихе
обнимаются с травой.
***
***
Прильнула к раннему цветку
прохлада юности весенней,
даря заботливо ему
любовь своих прикосновений;
А он дрожал под ветерком
и пил живительную негу,
под лёгким солнечным теплом
открыв себя земле и небу…
Храни уста плакучих грёз,
душа, вкусив лишений тайных,
и как раскрывшийся цветок
смотри на небо без печали.
***
***
Уходят в даль незримые года,
а сердце молодое, ещё, вроде…
меняется характер, но всегда
душа ликует при любой погоде;
Коснись её печали хладной тень,
она и тут взирает величаво
держа в объятиях всякий новый день
и радуется новому началу.
Её в пучине жизненной несёт,
и может вот- вот выбросить на скалы,
она же в пущей радости живёт,
за каждый вздох свободы небывалой.
Плыви душа в просторе малых лет,
и лёгкий парус будь с тобой как прежде,
а дней плохих и не было, и нет,
как все проходят на волне надежды.
***
***
Ходить дорогами земли
есть испытаний наших время,
и путь добра, и путь любви
другим оставим поколениям.
Нас много ранила судьба,
но чтоб без опыта ни разу,
теперь в глазах блестит слеза
за тех, кто путь свой начинают;
Чтоб не запутались в пути,
чтоб в перекрёстках не плутали,
я буду с ними позади
идти с большими фонарями.
Пока могу, пока могу…
пока ещё осталось время,
я покажу им добрый путь
любви, добра, благословений.
***