***
Простирается небо далью,
Не ищи меня, не ищи,
Я свои всё равно теряю
Ключи.
Мне пространное эхо вторит,
И под весом своих годин,
Я один на большой дороге,
Один.
Тишиною покроет вечер
Сумрак горечи от потерь,
Я готов для последней встречи
Теперь.
Счёт идёт на часы, минуты,
И не скажешь «остановись»,
Вся прошла, как одна секунда,
Жизнь.
***
***
Всё оставляет свой незримый след,
и новый день как прежде дышит светом,
и в солнце сад приветливый одет,
но чуть грустит за уходящим летом.
Ласкает взгляд зелёная листва,
под деревом пустующие кресла,
оставленная шаль почти сползла
в траву от набегающего ветра;
А на столе красуются цветы
и паучёк висит на паутинке…
всё только что оставлено людьми
как на живой не тронутой картинке…
Замрёт мгновение пряча торжество,
и выпьет тишину холодный вечер,
а нам читать следы не всё равно
как чьи то молчаливые ответы.
***
***
Дышит поле пепелищем,
выбит саблей из седла
казаченек еле дышит
близ родимого села;
Глубока на теле рана,
конь губами ловит дых…
-Ты не бойся, я не пьяный,
только чуточку затих…
Обхватила смертно стужа,
пусть не радуется враг…
утяни меня поглубже
в зеленеющий овраг;
Послужи ещё немного,
а как услышим с неба звон,
проводи меня в дорогу
вместо всяких похорон…
Дышит поле пепелищем,
выбит саблей из седла
казаченек еле дышит
близ родимого села.
***
***
Приморского города светят огни,
в порту протекают беспечно деньки,
шустрит малолетка меж пёстрых судов-
рубашка и кепка в обхвате штанов.
Когда неудачно проходит денёк,
засмалит из мусорки мятый бычок,
и банку пивную, всё руки в карман,
футболит по пристани к ужасу дам…
Зовут его Пашка, по кличке «игрок»-
картишечек пачка и крендель из ног,
но всё без обмана, при ловкости рук
он дяденек пьяных оставит без брюк.
Он фокусам с детства научен судьбой…
живёт по соседству картёжник крутой,
а Пашка ему что-то вроде сынка-
с сестрой да маманей живёт без отца.
Да так приглянулся соседу шпанец…
а сам-то у многих заочный отец,
и помаленьку, в подмогу тому,
чуток обучает своему мастерству;
А он приловчился, при всякой нужде,
с колодой прибился к портовой шпане,
среди моряков, да беспечной гульбы
сшибает копейку с картёжной игры…
Немного, чучуть, себе и пацанам,
чтоб те не сдавали его операм,
поможет мамане своей и сестре,
и снова к соседу учиться игре.
………………………………
………………………………
Он школу пропустит и выхватит срок,
но выучит всё-же свой главный урок.
***
***
Сегодня чайка села на окно…
остатки ночи прячутся под пледом,
какой-то парус виден под скалой,
безоблачно лазоревое небо;
Здесь тишина в обьятиях стихий
и птиц полёт всегда как на ладони,
а муж её как ласточку носил
ища ступени в каменистом склоне…
Они любили здесь встречать рассвет,
а в шторм сближались молча за стенами,
хранили своё счастье много лет
как ласточки меж серыми камнями.
Сегоня чайка села на окно…
сегодня и печали и тревоги
осиротили тихое гнездо,
и дом открыт ветрам и непогоде;
О, как хрупка надветренная рань…
и траурное платье жмёт и душит,
и сердце изболевшее от ран
сегодня море выкинет на сушу.
***
***
Нас жгут ветра, нас гонит этот мир
с лица земли в безвестие могил.
Им ненавистен этот крестный ход,
что по Руси отчаянно идет.
Зловещей темнотой могильной враг
закроет для души последний мрак.
Не устрашись, бесправная душа,
смотри на них с высокого креста.
Не устрашись услышать этот вой
в последний миг расправы над тобой…
Но будем свет! и на лице земли
оставим след недрогнувшей любви.
***
***
Он зовёт…Петербург,
хладом длинных ночей
и в свинцовости туч
неуёмных дождей;
Как капризный старик
средь осипших ветров
он роняет свой крик
на загривки веков.
Он зовёт…и его…
силуэт у Невы,
под широким пальто
плешь сутулой спины;
Воска жёлтого лоб,
в чёрных впадинах взгляд,
обрамляют лицо
воротник, борода.
В длинных пальцах картуз,
ветер волосы рвёт…
видит снова как туз
даму пикову бъёт…
Лихорадочно мысль
вспоминает всё в точь…
он вернётся туда
уже в эту же ночь…
У парадной возня
в тёмной гуще теней,
жёлтый свет фонаря
у тяжёлых дверей;
В тёплой сини пролёт,
веер скользких ступень,
и глухой коридор
в неприглядной норе…
В кабинете луна,
стол у правой стены,
серых папок копна,
сладкий запах чернил;
Тут же рядом кровать
и стоит гардероб,
и любимый халат
от любых непогод…
Он как страждущий вор
у заветных ворот…
сюда скоро со стахом
придёт идиот;
С болью в левой груди
осечётся затвор,
и желание жить
отменит приговор…
Долгой ссылки недуг
отучает желать,
но хранит Петербург
неисцельную страсть.
***
***
Как лёгкий хлад с вершины горной
в ночи беззвёздной томный взгляд,
волос густых и непокорных
волна с плечей как водопад:
Прекрасный стан задёрнут юбкой
и высоты точёной грудь,
как красота вершины гулкой
волной захватывает дух.
Величие красы спокойно,
и как гора к себе влечёт,
так и она от взглядов вольных
себе достоинство берёт.
Босая…тихая как песня,
в покое девственных долин,
она как чувственная серна
влечёт безжалостно мужчин…
О, как погоня та жестока…
и только ветер издали
разносит эхом стон глубокий
её измученной души.
Как покорённая вершина
свою откроет наготу…
с её подножия мужчины
бесстрашно смотрят в высоту…
Как красота её высока,
так пропости не виден край…
неуловима и далёка
попробуй серну оседлай.
***
